Стих.

Кровавым закатом окрасилось небо,
Взрывается пыль от ударов копыт,
И звуки сражения слышатся где-то,
И воин бесстрашный на битву спешит.
В глазах нет надежды, но верен он долгу,
Обязан и мать и сестру оградить,
От ужасов проклятой армии Плети,
Поклялся он жизни своей не щадить.

А там впереди видны полчища мёртвых,
Безжалостных, грозных и мерзких на вид,
И дрогнуло вдруг у воина сердце,
Он понял, что будет сегодня убит.
Но дрожь прогоняет усилием воли,
И верит в нетленный, негаснущий Свет,
Он больше не чувствует страха и боли,
И рубит наотмашь ходячий скелет.

Сверкает клинок под лучами заката,
Всё меньше становится рядом друзей,
С которыми хлеб разделил он когда-то,
И бьёт воин нежить сильней и сильней.
Но вдруг всё затихло, враги расступились,
Как будто пуская вперёд палача,
И в свете руническом взоры вонзились,
В возникшего рядом принца - лича.

Убийца отца смотрит в воина очи,
И властно диктует страшный приказ,
Но в темноте наступающей ночи,
Он вдруг получает дерзкий отказ.
И "Скорбь Ледяная" вонзается в тело,
Жизни терзая тонкую нить,
Сияние рун душой овладело,
И мёртвый теперь будет мёртвым служить.

Артаса голос звучит замогильный,
Воин поверженный вновь восстаёт,
Сопротивляться приказам бессилен,
Он осквернять свои земли идёт.
Ужас и смерть он приносит народам,
Хаос и боль он несёт городам,
И подступает однажды к воротам,
Города, где появился он сам.

О, Луносвет, ты божественно светел,
Племени эльфов великий оплот,
Но наступил чёрный час на рассвете,
Ужас объял син'дорайский народ.
Пали защитники, нет обороны,
Город наполнен плачем детей,
Над трупами эльфов летают вороны,
Страстно желая новых смертей.

Седая эльфийка с совсем юной дочкой,
Ждёт сына, надеясь немного пожить,
Но видит его среди армии Плети,
С озлобленным взглядом и целью - убить.
И матери слёз он уже не заметит,
Он слышит внутри только голос Лича,
И мать, и сестру он смеясь убивает,
Единственным взмахом стального меча. . .

. . .прошло много лет и принц Артас повержен,
И, кажется, можно свободно вздохнуть,
Но ужасы весь Луносвет вспоминает,
Взглянув на проложенный мёртвыми путь.
На этом пути, почерневшем от боли,
Сам почернел от того, что свершил,
Бродит мертвец преисполненный горя,
Тот, что однажды семью всю убил.

Разум вернулся, вернулась и воля,
А с ними и память событий былых,
Навеки осталась нелёгкая доля,
Страдать от ужасных поступков своих.
Вина очевидна, но кто даст прощенье?
Кто сможет убийства невинных простить?
На воина с горя нашло озаренье,
Не может он больше ни дня здесь прожить.

Стремителен шаг и глаза полны света,
Под яркими звёздами в тёмной ночи,
Воин выходит к постам Луносвета,
Прямо под острые эльфов мечи.
И вот настаёт искупление смертью,
Холодная сталь рубит кости и плоть,
А следом лавиной волна облегченья,
Легко помогает страх побороть.

Погасло сознание мёртвого эльфа,
Изрублен нещадно несчастный боец,
Спокоен навеки теперь рыцарь смерти,
Найдя долгожданный печальный конец.